В мире назревает революция среднего класса, — The Wall Street Journal

"Экономические известия", 03.07.2013

http://news.eizvestia.com/news_abroad/full/v-mire-nazrevaet-revolyuciya-srednego-klassa-the-wall-street-journal

«Современный средний класс повсюду, где он возник, вызывает политическое брожение, но лишь изредка ему удается самостоятельно осуществить устойчивые политические перемены», — пишет известный политолог, философ и экономист Фрэнсис Фукуяма.

Лейтмотив, объединяющий между собой события в Турции и Бразилии и их — с арабской весной 2011 года и неутихающими протестами в Китае, — это появление нового глобального среднего класса.

Об этом пишет в статье для The Wall Street Journal известный политолог, философ и экономист Фрэнсис Фукуяма.

«Современный средний класс повсюду, где он возник, вызывает политическое брожение, но лишь изредка ему удается самостоятельно осуществить устойчивые политические перемены. Ничто из того, что мы в последнее время наблюдаем на улицах Стамбула и Рио-де-Жанейро, не дает оснований думать, что эти случаи станут исключением», — отмечает он.

По словам эксперта, протестует прежде всего технически подкованная молодежь с уровнем достатка и образования выше среднего, которая чувствует себя отлученной от правящей политической элиты. Экономисты и бизнес-аналитики называют средним классом совокупность людей с определенным уровнем дохода, продолжает Фукуяма. «Корпорации исходят слюной при мысли о приросте среднего класса, поскольку он представляет собой огромный резерв новых клиентов», — отмечает он. По прогнозу Института ЕС по исследованиям в области безопасности, к 2030 году численность этого слоя достигнет 4,9 млрд человек.

Но автору статьи куда более значимыми для прогнозирования политического поведения кажутся другие критерии — «образование, род занятий и владение активами». Он ссылается на ряд межнациональных исследований, согласно которым более высокий уровень образования коррелирует с повышением ценности демократии, личной свободы и терпимости к иному образу жизни в представлениях людей. Помимо безопасности таких людей начинает интересовать свобода выбора.

«Семьи, владеющие долговечными активами, такими как дом или квартира, гораздо больше интересуются политикой, поскольку все это вещи, которые правительство может у них забрать. Поскольку средний класс — это, как правило, тот слой, который платит налоги, у его представителей имеется прямая заинтересованность в том, чтобы правительства были подотчетными. Что самое важное, новых представителей среднего класса с большей вероятностью подстегнет к активным действиям то, что покойный политолог Самюэл Хантингтон называл «Разрывом», то есть неспособность общества удовлетворить их быстро растущие чаяния экономического и социального прогресса… Эта динамика была налицо в ходе арабской весны.

«Все эти явления не новы. Французская, большевистская и китайская революции — все они прошли под началом недовольных представителей среднего класса, пусть на их дальнейшее развитие и оказывали влияние крестьяне, рабочие и беднота. Практически весь европейский континент был охвачен революционным движением в эпоху весны народов 1848 года, и это прямой результат роста европейского среднего класса в предшествующие десятилетия», — отметил Фукуяма.

«Во главе протестов, восстаний и — время от времени — революций, как правило, стоят новые представители среднего класса, но… их движения редко приводят к стойким политическим переменам, если им не удается сформировать коалицию с другими частями общества. Так, юные участники митингов в Тунисе и на площади Тахрир в Египте, добившись свержения соответствующих диктаторов, не смогли развить успех и организовать политические партии, которые смогли бы побороться за власть на общенациональных выборах… Та же судьба, вероятно, ждет и протестующих в Турции… Эта [социальная] группа не просто сталкивается с жесткими репрессиями со стороны премьер-министра с авторитарными инстинктами. У нее такие же сложности в налаживании связей с другими классами общества, какие стали бичом схожих движений в России, на Украине и в других странах», — отметил он.

В Бразилии, по мнению философа, ситуация совершенно иная: «Там участникам митингов не грозят суровые гонения со стороны администрации президента Русеф. Их непростая задача состоит в том, чтобы в долгосрочной перспективе не поддаться кооптации со стороны укрепившихся на своих местах в системе коррумпированных должностных лиц… Экономический рост, который мы в последнее время наблюдаем в Бразилии, привел к формированию иного, более предприимчивого среднего класса, укорененного в частном секторе. Но эта группа может преследовать свои экономические интересы в любом из двух направлений. С одной стороны, предприимчивое меньшинство может послужить базисом для формирования коалиции среднего класса, целью которой станет реформирование политической системы Бразилии как таковой… Другая возможность состоит в том, что представители городского среднего класса растратят свою энергию на пустые споры о притеснении каких-нибудь самопровозглашенных меньшинств или их поодиночке выкупит система».

«Новый средний класс — это вызов не только для авторитарных режимов и тех стран, в которых демократический образ правления установился недавно, — предостерегает автор. — Государствам с устоявшейся демократией тоже не следует полагать, что они могут почивать на лаврах просто потому, что они проводят выборы, а их лидеры имеют неплохой рейтинг. Вооруженный технологиями средний класс предъявит свои высокие требования к политикам повсеместно… Государственным деятелям в США и Европе не следует самодовольно поглядывать, как развиваются события на улицах Стамбула и Сан-Пауло. Было бы грубой ошибкой думать, что «здесь такое произойти не может».