Сергей Бирюк: «Останутся только "избранные", а акций, как финансовых инструментов, практически не будет»

StockWorld, 28 липня 2016 року

https://www.stockworld.com.ua/ru/news/sierghiei-biriuk-ostanutsia-tol-ko-izbrannyie-a-aktsii-kak-finansovykh-instrumientov-praktichieski-nie-budiet

... Сергей Бирюк в сфере регулирования финансовых рынков проработал почти 18 лет. Из них 15 лет в Комисси по ценным бумагам и фондовому рынку и три года – в Ккомиссии, осуществляющей государственное регулирование в сфере рынков финансовых услуг. Он курировал деятельность инвестиционных и негосударственных пенсионных фондов в Украине, развитие законодательства, а также занимался реформой на рынке негосударственного пенсионного обеспечения.

В свое время он был с визитом в Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC), и запомнил легенду, которую рассказали тогда представителям украинской делегации. Когда президент США Рузвельт подписывал закон о SEC, он спросил своего советника, хороший ли закон подписывает. И тот ответил: «Хорошего человека поставите во главе Комиссии – значит, хороший закон. Плохого человека – значит, плохой».

«Даже в стабильной экономико-политической системе многое зависит от лица, принимающего решения, или от группы лиц. В нашей стране субъективный фактор играет большую роль. А на финансовом рынке нужна системная работа, нельзя, чтобы с изменением первого лица госоргана в его регулировании происходили резкие изменения. Финансовый рынок – это рынок ожиданий. Постоянные изменения и резкое "реформирование" ему противопоказаны», – убежден Сергей Бирюк.

В финансовых кругах господин Бирюк известен и как ученый, который еще в 2007 году предсказал начало глобального финансового кризиса 2009 года и предостерегал руководителей компаний от рискованных инвестиций. В настоящее время Сергей Алексеевич также является заместителем председателя наблюдательного совета ПФТС. Stockworld.com.ua поинтересовался у него насчет перспектив развития финансового рынка.

StockWorld.com.ua: Сергей Алексеевич, по Вашим ощущениям, где тяжелее трудитmся: на фондовом рынке в качестве представителя регулятора или участника рынка?

Сергей Бирюк: Я не могу сказать, где сложнее работать. Просто, работая в Нацкомиссии по ценным бумагам и фондовому рынку, я получал удовольствие от общения с очень компетентными и умными коллегами, которые имели понимание того, как надо развивать рынок в сложившихся условиях экономики. Не все, конечно, делалось вовремя и своевременно, но было интересно. Сейчас я занимаюсь тем же, что и раньше – законодательством в финансовой сфере, но уже как научный сотрудник, преподаватель, консультант. Участвую в рабочих группах по развитию законодательства и нормативной базы. Для меня тяжело работать, когда нет толковых коллег и компетентних оппонентов, ведь с умными людьми становишься мудрее.

SW: В какие времена было наиболее комфортно работать?

СБ: Мне приходилось работать с разными политическими силами и фигурами, но все зависит не столько от политической силы, сколько от профессиональных качеств лиц, с которыми работаешь. В любой политической силе есть умные и менее умные, порядочные и менее порядочные, как показывает опыт, всегда есть честные люди и коррупционеры. Все зависит от того, с кем ты работаешь, и, если не можешь переступить определенную черту, то не наносишь вреда ни людям, ни государству. Если ты ее переступил, то где бы ты не работал, твой результат будет негативен для всех. Другое дело, понесешь ты за это ответственность или нет. Если прогибаться под изменчивый мир, то он может «прогнуть» и тебя через какое-то время.

С точки зрения развития фондового рынка всегда было сложно. С одной стороны, через него решали вопросы по переделу собственности, концентрации капитала, оптимизации финансового состояния. С другой стороны, его недооценивали как серьезный инструмент в деятельности. Золотыми годами для регулирования рынка были первые годы его становления, когда нарабатывался опыт, и никто не мешал, так как не совсем понимали, чем мы занимались. С момента, когда начали оценивать степень влияния на процессы в стране, стало работать тяжелее, так как начались попытки как-то осуществить давление. Но мне как-то везло, на меня ни одна финансовая группа или партия никогда не пыталась «давить», хотя многие мои коллеги испытывали такое давление. …Я только ощущал большую или меньшую заинтересованность в развитии рынка, которая зависела не столько от политических сил, сколько от потребностей общества.

SW: Сложилась немного странная ситуация, предыдущий состав НКЦБФР разработал проект программы развития фондового рынка, однако в настоящее время существует Комплексная программа развития финансового сектора Украины до 2020 года...

СБ: С моей точки зрения, важна не сама программа, а работа над ней с привлечением различных сил, организаций и сотрудников. Как показал опыт, несколько программ развития рынка НКЦБФР не были вообще приняты, хотя тщательно обсуждались. И в большинстве своем они реализовывались, если сотрудники и участники рынка понимали перспективу развития. Поэтому не столько важна программа, сколько перспектива видения развития рынка. На мой вигляд, более правильный подход – это когда программы принимаются не как программы с …по какие-то годы, как в советские времена. А необходимо, чтобы каждый год пересматривались долгосрочные и среднесрочные программы, формировались текущие годовые планы, как в ведущих корпорациях мира. И каждый год они пересматриваются, исходя из того, что произошло, и как изменилась ситуация. В Нацкомфинуслуг, например, в 2014 - 2015 годах был именно такой подход. Финансовые рынки, повторюсь, это рынки ожидания. И рынок должен понимать, куда идет регулятор, и как меняется его видение со временем и под воздействием обстоятельств и изменений в экономике.

SW: А сейчас есть понимание того, куда мы идем?

СБ: Рынок ценных бумаг при альтернативных источниках вложения свыше 20 % и инфляции 20 % в теории считается невозможным, а при инфляции свыше 10 % – рисковым. Сейчас финансовые рынки все меньше будут обслуживать национальных собственников, круг которых сузится. Экономическая ситуация, подходы, концентрация капитала, переход прав собственности на те или иные объекты, возможное привлечение ограниченной группы иностранных инвесторов... Необходимость формирования законодательной базы под ЕС создает ситуацию, в которой активов у отдельных участников будет больше по объемам, но их станет меньше по количеству, что приведет к олигополизации и концентрации всех наших финансовых рынков. Здесь выигрывают крупные финансовые компании. Они, кстати, на всех ведущих финансовых рынках – банковском, фондовом, страховом, используют регулирование как предмет борьбы с конкурентами. Если дальше так пойдет дело, останется незначительное количество акционерных обществ, которые будут выпускать акции как финансовые инструменты. Сейчас предприятия в таком состоянии, что при такой ставке рефинансирования и процентов на кредиты, думать о развитии сложно, рассчитывать можно только на собственные средства. В то же время, есть отрасли и направления, где успешно закончилась перестройка, и они двинулись вперед. Но большинство собственников, включая иностранных, относятся к своим финансам, в том числе ценным бумагам, не как к рынку капитала и привлечения средств и ресурсов подразделений своих предприятий, а как просто к производственным единицам. Они считают, что после очищения рынка комиссионные и их доходы возрастут. Особенно об этом мечтают компании с иностранным капиталом и связанные с ними крупные украинские компании.

И опасность для финансовго рынка заключается в том, что при таком подходе и без понимания перспектив предприятия могут свернуть свои подразделения, которые занимались фондовым рынком, и они превратятся в обыкновенные предприятия (ПАО в ЧАО, а последние – в ООО), что приведет к тому, что акций как финансовых инструментов практически не будет. Пока нет внутреннего институционального капитала, прямой инвестор будет пытаться взять ресурсы зарубежом, и потенциальный иностранный инвестор также будет ориентирован на зарубежные деньги. Так как у нас свободный финансовый ресурс негде взять. Жесткие условия приведут к сворачиванию рынка. И зависеть все будет не от того, как будет регулировать регулятор, и как будут думать посредники. А от того, кто даст деньги и предложит инструменты. Но пока нет пенсионной накопительной системы, медицинского и социального страхования  внутренних среднесрочных и долгсрочных свободных ресурсов не будет.

Рынок облигаций будет развиваться, но под определенные проекты и с участием ограниченного круга финансовых крупних компаний. Может быть, в процессе децентрализации возникнет потребность в муниципальных облигациях, которые сейчас совсем не выпускаются. Пока не станет понятно, кто останется на банковском рынке, выпускать бонды будет дорого и рисково. Когда начнется подъем экономики, хотя бы по 5 % в год, возможно насыщение рынка фининструментами. Облигации, как правило, стартуют после трех лет улучшения экономической ситуации.

SW: Внедрение второго накопительного уровня пенсионной системы к нам не приблизило даже то, что это требование было структурным маяком и должно было быть выполнено до конца прошлого года. Каковы шансы внедрить в нашей стране второй уровень?

СБ: Накопительный уровень надо запускать, когда начинается подъем экономики и заканчивается депрессия. Будем надеяться, что больших потрясений больше в стране и в экономике не будет. После начала подъема экономики люди верят в лучшее, благодаря чему увеличиваются объемы легального бизнеса: меньше платят в конвертах, больше официальную зарплату. Будем надеяться, что через два - три года ситуация улучшится. К этому моменту надо готовить запуск этой системы, так как деньги пойдут. Для сравнения, с 2000 по 2008 год имел факт увеличения зарплаты в долларовом эквиваленте в 10 раз за девять лет! Был реальный прирост, и заработок ушел из тени. Но мы это время для запуска второго накопительного уровня прозевали. Хотя перед кризисом это было, наверне, правильное решение.

В чем сейчас плюс для запуска накопительной системы? Раньше политики решали за счет пенсионного фонда задачу привлечения голосующей массы на выборы, поэтому увеличивали пенсии, перекладывая все тяготы последствий этого на госбюджет и работающих людей. Сейчас новые пенсии будут запускаться в условиях снижения ЕСВ, а это будет увеличение отчислений, но для предпринимателя это будет лучше, чем было. Возможность накопить средства будет привлекательной для работников. А политики перестанут бояться, что появление этой системы приведет к уменьшению отчислений в пенсионный фонд. Хуже для бюджета не будет.

SW: Правильно ли мы Вас понимаем: внедрение накопительной системы целесообразно не ранее 2019 года?

СБ: Я, конечно, тоже могу ошибаться. Но многие люди хотят ее внедрения гораздо раньше, несмотря на неготовность к ее запуску. Для ее внедрения надо принять закон, большое количество нормативных актов, подготовить структуры и финансовые инструменты, понять ситуацию между накопленными ресурсами и участниками, кто их будет распределять. Идей много: от того, что это будут негосударственные пенсионные фонды до единого управляющего этими активами фонда.С этим надо определиться хотя бы за год до начала подъема экономики, до 2018 года

SW: То есть МВФ нас зря торопил с «пенсионным маяком»?

СБ: Я сам сотрудничал с МВФ. Они работают по такому принципу: мы вам поможем, но скажите, что вам нужно для достижения целей? В 60, а то и в 80 % случаев требования МВФ основываются на предложениях украинских органов власти для достижения их личных, иногда и неудобных рынку целей. Под лозунгом требований МВФ «пробивается» то, что нужно украинским министерствам и ведомствам. Еще несколько лет назад тот же МВФ выступал против накопительной пенсионной системы. А теперь, думаю, МВФ уговорили, что это надо. Кроме того, иностранным инвесторам интересно работать с большими деньгами – государственными ценными бумагами, ценными бумагами крупных муниципалитетов и корпораций, или с деньгами, которые можно получить от каких-то накопительных систем, например, накопительной пенсионной системы. Любой проект меньше 10 миллионов долларов убыточен. А крупных иностранных посредников могут заинтересовать проекты за 100 миллионов долларов и выше.

SW: В настоящее время Вы являетесь заместителем председателя наблюдательного совета ПФТС. В связи с ужесточением требований к листинговым бумагам чем собираетесь торговать? И сможет ли Украина сохранить свой рынок акций в таких условиях?

СБ: Ситуация сложная. Поскольку листинговых акций мало в связи с регуляторными изменениями, то остаются нелистинговые ценные бумаги, потому что соответствовать требованиям листинга достаточно сложно. О перспективах финансовых рынков говорить сложно. Если активы банковской системы, включая иностранные банки, составляют всего 50 млрд гривен, а два года назад составляли болем 130 млрд долларов... Для сравнения, бюджет крупного Сингапурского университета достигает 1 млрд долларов. Вряд ли в такой ситуации может быть эффективно торговать инструментами, к которым привыкли. ОВГЗ до какого-то момента будут интересны, но рано или поздно ставка рефинансирования снизится, и их доходность упадет, и такие операции будут менее интересны. Перспектива зависит, возможно, от того, в каком виде выйдет закон «О деривативах и финансовых рынках». Если будет реализовано то, что написано в проекте закона, появятся деривативы и возможность на них работать организаторам торговки на товарных рынках. Тогда многие попытаются торговать товаром и производными на него, объединяясь или взаимодействуя с товарными биржами и создавая новое товарно-фондовое пространство. Нечто подобное было на Одесской товарной бирже до революции 1917 года.

Еще одно направление – альтернативные основным украинским фондовым биржам торговые площадки по типу AIM (альтернативная площадка Лондонской фондовой биржи) или NewConnect (альтернативная площадка Варшавской фондовой биржи), которые планирует к запуску НКЦБФР. Хотя в тексте названного закона они пока не прописаны. Но у нас будет не биржа и к ней NewConnect или AIM, а NewConnect или AIM, а к нему привязанная фондовая биржа. А если сохранится идея оставить на биржах только листинговые ценные бумаги, в противном случае биржа теряет свое значение, а у ее руководителя остается только визитная карточка и некая должность. Хотя ничего страшного нет: из десяти отечественных фондовых бирж за исключением трех остальные фактически не торгуют и благополучно выполняют какие-то другие функции (консалтинговые, сдача помещения в аренду и т. д.).

Досье

Сергей Бирюк родился в 1960 году в Харькове. Закончил Харьковский инженерно-экономический институт в 1982 г. Работал на Харьковском машиностроительном заводе «ФЭД» инженером-экономистом с 1982 по 1984 год. В 1984-1997-ом – аспирант и преподаватель в Харьковском инженерно-экономическом институте. С 1997 года по 2012 год – член ГКЦБФР (Государственной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку), а с 2012 по 2014 – член Нацкомфинуслуг (Национальной комиссии, осуществляющей государственное регулирование в сфере рынков финансовых услуг). С 2014 года по настоящее время – преподаватель Киевского национального экономического университета имени Вадима Гетьмана.