Инкубация инновации

Ирина Государская, "Эксперт", №37, 2011

http://expert.ua/articles/7/0/9327/

Попытки построить свою Кремниевую долину за государственный счет были у многих стран. Украине инновационный кластер тоже нужен, но идти придется другим путем

У Анатолия Гавердовского, руководителя московской компании Vested Development, в начале 2000-х подрастал стартап — молодая перспективная фирма. Очень скоро ему потребовались специалисты, способные развивать нужные программные продукты и готовые работать на глобальном рынке. Он нашел их в Киеве. Вскоре Влад Воскресенский, соучредитель компании Afortio, занимавшейся офшорным программированием, стал тесно сотрудничать с москвичами. А еще через некоторое время российско-украинский проект по усовершенствованию программ, помогающих выстраивать отношения с клиентами, стал самостоятельной компанией Invisible CRM. Та в 2006 году привлекла полтора миллиона долларов и открыла офис в Калифорнии. «Если бы в Украине или России была своя Кремниевая долина, и наш стартап был ее участником, он столкнулся бы с меньшим количеством проблем и развивался быстрее. Мы потеряли уйму времени и денег (по оценкам, около полумиллиона долларов), потратив их на бессмысленное развитие и усовершенствование продуктов по своему усмотрению. И всё потому, что действовали в одиночку, рядом не было никого более опытного, чтобы посмотреть на всё это и дать волшебный пинок, заставить вылезти на рынок, познакомить с реальными клиентами», — рассказывает Сергей Горлов, отвечавший тогда в проекте за развитие продукта.

Преодолевать трудности новорожденной фирме пришлось самостоятельно, но в результате компания выросла до уровня международной. Воскресенский вскоре стал ее операционным директором и «прописался» в Калифорнии, где работает его команда из десяти человек. Но несколько десятков сотрудников отдела исследования и разработки по-прежнему находятся в Украине. В последнее время компания приносит ежегодно до пяти миллионов долларов выручки и оценивается в 15 млн долларов, а Воскресенский и его партнеры часто сами консультируют коллег по рынку.

Путь к успеху этого стартапа мог бы стать короче уже сегодня. Ведь в России в виртуальном режиме заработал государственный проект «Сколково». В нашей стране дело пока ограничивается лишь призывами власть имущих создать нечто похожее и несколькими частными инициативами. «Эксперт» накануне старта конкурса «Инновационный прорыв-2011» решил разобраться, можно ли в Украине создать свою Кремниевую долину или Сколково, и что для этого нужно.

Советы соседей

В полной мере повторить успех знаменитой калифорнийской долины пока не удалось никому. Ее создание — это счастливое стечение обстоятельств. Естественное поселение «ботаников», впоследствии подкрепленное государственной поддержкой, расцвело после Второй мировой войны на госзаказах.

Сколково создается в чистом поле «сверху вниз» благодаря сильной вертикали власти и изобилию денежных средств у российского государства.

Белорусский парк высоких технологий (БелПВТ) в Минске также строился «сверху вниз», и жизнеспособность ему тоже обеспечил госзаказ. Неудивительно: парк возглавляет премьер-министр Михаил Мясникович. Резиденты парка освобождаются от уплаты некоторых налогов и иных обязательных платежей, в частности, от налога на прибыль и НДС. Предусмотрены определенные преференции и в части уплаты подоходного налога. По плану уже через три-четыре года в БелПВТ будут производить программную продукцию на сумму 350 млн долларов в год, причем работать там будут почти 15 тыс. человек. Сегодня из всей Беларуси на экспорт ежегодно поставляется информационный продукт на сумму 50–100 млн долларов (менее одного процента ВВП).

Украина не может себе позволить вложить в отечественный аналог Сколково даже десятую часть того, что потратила и потратит Россия (по разным оценкам, от четырех до шести миллиардов долларов). Нет у нее и такой жесткой вертикали власти, как в других славянских республиках бывшего СССР. Нет и самозародившейся экосистемы, как в Калифорнии.

Поэтому эксперты советуют присмотреться к опыту других стран, например, Израиля. Еще в начале 1990-х власти страны, озадаченные поддержкой высокотехнологичного бизнеса, создали государственный Фонд фондов, который действовал как венчурный. Суть заключалась в том, что такой фонд совместно с частниками инвестировал в различные проекты. Ведь государство, как правило, имеет деньги, но неэффективно ими управляет, поэтому ищет соинвесторов. В Израиле схему удалось отладить. А через пару лет Фонд фондов был приватизирован. Подобный государственный фонд существует и в РФ — это «Российский венчурный капитал».

Венчур без риска

В Украине уже есть свои венчурные фонды: их более семисот, но в инновации вкладывают единицы. «Ни один украинский венчурный фонд не специализируется на инвестировании в стартапы. Это особенность украинского рынка. Венчурные фонды лишь называются венчурными, но по своей сути они не соответствуют западным образцам», — прокомментировал ситуацию управляющий директор компании по управлению активами Dragon Asset Management Андрей Золотухин. Каких-то специальных льгот в плане налогообложения венчурный фонд по сравнению с другими украинскими инвестиционными фондами (открытыми, интервальными, закрытыми) не имеет.

«Есть крупные бизнесмены, которые владение своим бизнесом оформили через венчурный фонд. Фонд владеет компаниями, а человек владеет фондом. Такие фонды могут инвестировать в стартапы. Но это не классический стиль работы венчурного фонда, когда инвесторы сложились, наняли менеджера и тот инвестирует в инновации. Ну а если говорить про классические венчурные фонды, то они, если и будут создаваться для инвестирования в Украину, то уж точно будут иметь иностранную юрисдикцию, поскольку, например, лондонское право намного более “правовое”, нежели отечественное», — говорит Золотухин.

К венчурным фондам можно отнести Aventures Capital Андрея Колодюка, который запустил несколько компаний с общим оборотом более миллиарда долларов. Среди них hi-tech-проекты United Software Corporation, издательский дом Softpress, проект в зеленой энергетике СП INETGRID.

Фонд ТА Venture с 20 млн долларов первоначального капитала, принадлежащий Виктории Тигипко, супруге вице-премьер-министра – министра социальной политики Украины Сергея Тигипко, с 2010 года инвестирует в перспективные интернет-проекты в Украине, странах СНГ, а также США и Европе. В 2011 году ТA Venture совместно с французским фондом Ventech и российским фондом KiteVentures вложили пять миллионов долларов в компанию Pixonic, которая разрабатывает, издает, инвестирует в приложения для социальных сетей. В начале нынешнего года TA Venture совместно с Bravofly Group профинансировала русскоязычный онлайн-сервис по продаже авиабилетов Bravoavia. А в 2010 году TA Venture вложил средства в семантический переводчик Linguee, с помощью которого можно искать перевод слов и выражений в двуязычных текстах. Суммы этих инвестиций не разглашаются.

Из влиятельных украинских бизнесменов обладателями наибольших венчурных капиталов являются один из самых непубличных и богатейших бизнесменов нашей страны Леонид Юрушев, который последние годы живет на своей исторической родине в Греции, совладелец Fozzy Group Владимир Костельман, владелец «Смарт-холдинга» Вадим Новинский.

Но основная масса действующих венчурных фондов пока не спешит делать рисковые инвестиции, предпочитая компании, уже имеющие высокие финансовые показатели. Но это удел традиционного бизнеса. В венчурном финансировании — другая логика. «В компании нужно вкладывать еще на уровне идеи. А чтобы создать бизнес с рентабельностью EBIDTA 40 процентов и иметь возврат 40 процентов из года в год, нужно хорошо работать. И на это необходимо время. Такого понимания в Украине нет», — констатирует президент Frayman Group Юрий Фрэйман. Он с родителями эмигрировал из СССР в 1970-х годах, сейчас живет в Калифорнии и с 2006 года инвестирует в идеи украинских предпринимателей. По его мнению, создание государственного фонда помогло бы привлечь инвестиции для стартапов и инновационных проектов, после чего имело бы смысл говорить о привлечении американского и европейского финансирования. «Тогда пять из десяти компаний прогрессировали бы и в перспективе имели шансы дорасти до уровня американского и европейского рынков», — заключает инвестор.

Инкубационный период

Инновационный мир сегодня пристально наблюдает за успехами американской компании Y Combinator. Созданный в марте 2005 года венчурный фонд инвестирует в стартапы на самых ранних стадиях. Он обеспечивает своих подопечных ежегодным трехмесячным обучающим курсом, профессиональными консультациями и стартовым капиталом, за что хочет в среднем около шести процентов в компании. При этом его инвестиция в каждый проект составляет 14–20 тыс. долларов (в несколько раз меньше общепринятой суммы), но восемь постоянных консультантов компании получают ежегодно от 100 до 200 тыс. долларов. Это самые большие денежные вознаграждения среди коллег, выполняющих подобную работу. Сегодня их называют «Гарвард предпринимательства».

Созданием бизнес-инкубаторов, которые организовываются для поддержки предпринимателей на ранней стадии путем предоставления в аренду помещений и оказания консультационных, бухгалтерских и юридических услуг, в мире занимаются уже более полувека. В среднестатистическом бизнес-инкубаторе «вырастает» от восьми до 30 проектов в год. Основные расходы — на персонал, которые составляют до миллиона долларов в год, и еще около полумиллиона тратится на поиск стартапов (маркетинг и PR). Существенной статьей затрат является подготовка учебных программ для компаний-участников и оплата работы экспертов, размер гонораров которых всегда индивидуален. Есть случаи, когда эксперты трудятся бесплатно, например, на безденежной основе работают 300 экспертов в инкубаторе Seedcamp со штаб-квартирой в Лондоне.

Согласно статистике, еще в середине 2000-х количество европейских и американских бизнес-инкубаторов превышало две тысячи. В Украине сегодня их около тридцати. Один из наиболее новых и интересных проектов — инкубатор HappyFarm. У него на Бориспольской трассе под Киевом, возле села Счастливое, имеется жилой комплекс. Уже сейчас в нем арендуют офисы три IT-компании. В ноябре на два месяца там поселятся первые 20 стартапов, которые будут отобраны на ежегодном конкурсе «Инновационный прорыв», организованном компанией Global Management Challenge и журналом «Эксперт». После двухмесячного пребывания в селе Счастливое будет отобрано десять наиболее перспективных проектов, участники которых поедут на стажировку в бизнес-инкубатор Plug&Play в калифорнийскую Кремниевую долину. А после возвращения, набравшись предпринимательского духа, они вернутся в HappyFarm, чтобы создать там сообщество (комьюнити). Обязательное условие участия в эксперименте — на время работы над стартапом сотрудники с семьями должны переехать в Счастливое. Здесь уже есть школы, детские сады и вся необходимая инфраструктура.

«Неплохая частная инициатива — создать комьюнити. Инфраструктура, инкубатор. Она напоминает мне концепцию построения Зеленограда, но без людей, без предпринимателей, без опыта бизнес-деятельности и без связей. Хорошо, если это придет со временем. Впрочем, полного сходства здесь нет. Зеленоград был некоммерческим проектом, создавался по принципу ”сверху вниз” и финансировался государством», — прокомментировал это начинание Богдан Купич, вице-президент по развитию бизнеса компании КМ Core (инвестиционный холдинг, управляющий несколькими высокотехнологическими компаниями, принадлежит предпринимателю Евгению Уткину).

Летом нынешнего года о своем намерении построить бизнес-инкубатор сообщил крупный бизнесмен Виктор Пинчук. Его намеренияподтвердила Эвелин Бучацки, которая руководит группой по созданию инкубатора в рамках фонда East One. Однако о месте расположения, сумме инвестиций и деталях проекта пока ничего не известно. Глава инвестгруппы EastOne Геннадий Газин заявил, что совместно с партнерами группа уже сделала несколько инвестиций в интернет-проекты. Ходят слухи о причастности к этому начинанию первого вице-премьера, министра экономического развития и торговли Андрея Клюева. Тема инноваций близка ему и его брату Сергею Клюеву. Им принадлежат наиболее значимые активы в украинской альтернативной энергетике, хотя они и прилагают усилия, чтобы широкая общественность об этом не знала.

Несмотря на такую частно-государственную активность, Украина пока остается terraincognitaдля венчурных инвесторов. Ей не хватает гармонизированной законодательной базы, политической стабильности и историй успеха. Возможно, такие истории появятся через три-четыре года. Именно столько в среднем необходимо для становления на ноги IT- или интернет-стартапа.

Стажировка в Калифорнии обойдется зачинателям не менее чем в 300 тыс. долларов. Деньги дает совладелец компании «Милкиленд» Анатолий Юркевич. Однако сам он отказывается от общения с прессой на эту тему. В Кремниевую долину едут за общением с людьми, которые являются носителями настоящего инновационного предпринимательского духа. «Опыт, который там можно получить, бесценен. Он сильно меняет ментальность и открывает много дверей. Сегодня, оглядываясь назад, ни на какие гранты, ни на что не променял бы опыт, полученный в Кремниевой долине», — делится Влад Воскресенский. Кстати, говорил он это обозревателю «Эксперта» по дороге в аэропорт. Он снова надолго улетел в Калифорнию, чтобы продолжать развитие своего Invisible CRM.

Не верю 
 
Михаил Згуровский, ректор Национального технического университета «Киевский политехнический институт»:

— Если на новом месте построить городок и свезти туда украинских ученых, пригласить хай-тек-компании, получится украинское Сколково. Но лично я в него не верю. Нельзя создать в чистом поле ту культурную среду, которая сформировалась в уже обжитых местах.

Я развивал бы те инновационные центры и технопарки, которые существуют сегодня. Несмотря на колоссальные потери, Украине всё-таки удалось сохранить научный потенциал. При этом опыта, мышления и видения того, как коммерциализировать инновационную идею, в странах бывшего Союза нет и никогда не было.

Наше государство при нынешнем состоянии экономики не может выделить четыре-шесть миллиардов долларов на создание иннограда, как это делает Россия. Инновации, навязанные «сверху», включая участие государства в управлении проектами, бюджетном финансировании, администрировании деятельности инновационной среды в условиях Украины не будут успешными. Они должны идти «снизу», основываясь на инициативе ученых и бизнесменов. Государство должно лишь обеспечивать благоприятные условия для развития инноваций. Наиболее успешные инновационные проекты, такие, как Microsoft, Apple, Facebook, Hewlett Packard рождались «внизу» по инициативе молодых предпринимателей — преимущественно студентов и в благоприятных условиях, созданных государством.

Спрос есть 
 
Сергей Горлов, российский предприниматель-инноватор:

— Цивилизованного рынка информационных технологий, где существует конкуренция и создаются продукты, в Украине нет. Он и в России небольшой, основным заказчиком там выступает государство. Но у нас множество талантливых людей, IT-специалистов, хорошая научная база. Более того, в отличие от Российской Федерации, Украина гораздо ближе к Западу, к европейской культуре.

В Украине есть несколько крупнейших интеграторов («Инком», «Ситроникс», BMS, Softline), а также представительства крупнейших вендоров — Microsoft, НР, IBM. Но если IT-обороты существуют, значит, и заказчик IT-сервисных продуктов тоже есть.

В большинстве случаев как украинские, так и российские владельцы стартапов планируют бизнесы для международного рынка или рынка Соединенных Штатов. Поэтому создается американская компания, у которой на родине находится только разработка.
 
Лучше, чем ничего 
 
Богдан Купич, вице-президент по развитию бизнеса КМ Core:

— Попытка создать Кремниевую долину по принципу «сверху вниз» — не слишком хорошая идея. Построить город и заселить его предпринимателями-инноваторами невозможно. Инновационный центр — не город и не место. Это менталитет, экосистема, где инновации самовоспроизводятся. Есть среда, которая позволяет приобрести колоссальный опыт. Компании, находящиеся в калифорнийской Кремниевой долине, инвестируют в стартапы и избавлены от необходимости куда-нибудь ехать. Всё, что нужно, сосредоточено вокруг Сан-Франциско (Силиконовая долина расположена к югу от него). Туда едут люди со всего мира, учатся в университетах мирового уровня, таких как Стэнфорд и Беркли, и там же создают свои компании. Это и есть экосистема.

Для предпринимателя-инноватора деньги не главное, ему нужны условия. И в Калифорнии они самые благоприятные: венчурные фонды, частные инвесторы и предприниматели, «ангелы-инвесторы», «инкубаторы», бизнес-ориентированные профессора… Есть история о 14-летнем парне, создавшем для iPhone приложение, которое за короткое время возглавило рейтинг популярности. В калифорнийской Кремниевой долине работает 600 венчурных компаний, десятки «инкубаторов». При желании обязательно найдешь кого-нибудь, кто поверит в твою идею.

Год назад мы открыли офис в Калифорнии, в городе Санта Клара. Помещение занимает площадь чуть более 520 квадратных метров и обходится нашей компании по 25 долларов за квадрат. При этом в стоимость включены все коммунальные платежи, парковка, охрана, спортзал с плавательным бассейном. Но есть здесь и апартаменты класса В или С. Они значительно дешевле, по цене около 15 долларов за квадратный метр.

Что касается создания условий для предпринимателей-инноваторов у наших ближайших соседей или даже в Украине… Если снизу не растет — можно попробовать построить сверху. А если выделять большие деньги на решение какой-то проблемы — может, что-то и получится. Наверное, это всё-таки лучше, чем вообще ничего не делать.