Чем обернется для Украины мировая дефолтная болезнь

Віта Філонич, UBR, 15 березня 2016 року

http://ubr.ua/finances/macroeconomics-ukraine/chem-obernetsia-dlia-ukrainy-mirovaia-defoltnaia-bolezn-386849

Экономисты проанализировали перспективы нашего бизнеса в контексте роста количества дефолтов по всему миру

Рейтинговое агентство Moody’s усилило истеричные настроения инвесторов — спрогнозировало на этот год рост количества дефолтов в мире на 30%. Речь идет о компаниях, имеющих рейтинги спекулятивной категории ниже Baa3 по шкале Moody’s. Если в 2015-ом сумма, сгоревшая в таких дефолтах, чуть не дотянула до $98 млрд, то в текущем году, как ожидается, перевалит за $120 млрд.

Рост в 30%, на первый взгляд, выглядит внушительно, но в абсолютных цифрах доля дефолтников не очень значительная. Даже потери в $100 млрд в масштабах мировой экономики, оперирующей десятками триллионов долларов и с долгами государственных и частных структур около 100 триллионов, не выглядят устрашающе.

"Moody’s оценивает глобальные рынки. Рынки, на которые ориентируются страны G20, работают по другим правилам и канонам. Они более зависимы от макроэкономических рисков, более чувствительны к движению процентных ставок, более чувствительны к изменениям доходности облигаций. У нас эта практика отсутствует", — заверил UBR.ua главный финансовый аналитик ООО "РА "Эксперт-Рейтинг" Виталий Шапран.

Привычным делом дефолты на западных рынках считают и другие аналитики. "В западных экономиках каждый год большое количество компаний банкротятся и закрываются. К примеру, 3% компаний ушли с рынка, но зашли новые. Это постоянный живой процесс. Отразятся ли на нас дефолты компаний со спекулятивным уровнем, сказать сложно. Вряд ли кто-то из них работает в Украине или с украинскими партнерами. У нас не осталось компаний с рейтинга Moody’s. У мирового и украинского бизнеса общая одна проблема — низкие цены на сырьевых рынках", — добавил генеральный директор украинского рейтингового агентства UCRA Станислав Дубко.

Низкие цены на сырьевых рынках — только одна из глобальных причин, ведущая к росту числа дефолтов среди компаний в мире, отмечают в Moody’s. В группу негативно-влияющих факторов относят еще рост процентных ставок в США, проблемы ЕС и статусом Великобритании, падение экономик Аргентины, Венесуэлы, особенно Бразилии, которая влияет на все экономики развивающихся рынков (в том числе и Украину). А также неопределенность с экономикой Китая, правительство которой обещает рост в 6-7% ВВП, но которому слабо мало на фоне ожидания кризиса в банковской системе и ФР. Ну и, конечно же, конфликты в Восточном регионе.

"Глобальные инвесторы напуганы и пытаются искать тихие гавани. И развивающиеся рынки такими не являются. Очевидно, что глобальное падение отразится на всех, и прежде всего, на экономиках, которые специализируются на производстве товаров с низким уровнем добавленной стоимости, к которым относится Украина. Так что потеря интереса к развивающимся рынкам сильнее других факторов ударит по нам. Это не замедлит сказаться на состоянии корпоративного и банковского сектора", — допустил исполнительный директор фонда Блейзера Олег Устенко.

На сырьевые рынки ориентирована львиная часть украинского экспорта. И если для мира лишний процент дефолтов, может остаться почти незамеченным, для Украины низкие цены на сырье (на фоне других локальных проблем) несут более серьезные риски.

Глобальная уязвимость Украины

Украинский бизнес, ослабленный и полностью не оправившийся от кризиса 2008-2009 годов, отягощенный долгами в $100 млрд и не имеющий поддержки государства после кризиса 2015-ого из-за трехкратной девальвации валюты, может столкнуться с новой волной финансовых проблем.

Временной ориентир, когда пойдет волна негатива, эксперты не называют. Утверждают — привычного временного лага между проблемами в мире и у нас (как было в 2007-2008 годах) нет, так как инвестор будет действовать на опережение. То есть событие еще не произошло, но уже учитывается из-за негативных ожиданий, включается в цены, процентные ставки, в поведение кредиторов, работавших до последнего с той же Украиной.

"Кредиторы и инвесторы напуганы политической нестабильностью в нашей стране и отсутствием реформ. Они выбирают единственно-правильное решение — забрать деньги. Они не будут лояльны к оставшимся должникам и продлевать займы. Они станут действовать в логике обычной коллекторской компании: получить все что можно и, может даже меньше чем было выдано, активами, чем угодно, но сейчас. Им надо закрыть вопросы. И особенно фондам, у которых срок жизни заканчивается в 2016-ом", — добавил Олег Устенко.

По скольким именно компаниям будет нанесен удар — эксперты пока не говорят. "В условиях слабого охвата рейтингами корпоративного сектора в Украине (менее 200 рейтингов) и отсутствием публичной статистики дефолтов, прогнозировать количество дефолтов в Украине крайне сложно. Очевидно, одно, слабая защита интересов кредиторов провоцирует более высокие уровни дефолтов, чем наблюдает по своим клиентам агентство Moody’s. Только это можно сказать с уверенностью", — отметил Станислав Дубко.

Зоны турбулентности

Вне зоны риска в 2016-ом, будут целые сектора и отдельные компании, которые не успели набраться международных или внутренних займов, особенно в кредитно-активные 2005-2008 гг. К ним отнесли легкую промышленность, IT-индустрию, аграрный сектор. Среди тех, кто активничал на рынках займов — банки, страховики, металлурги — теоретически, могут быть разные варианты.

Но даже среди них, большого количества дефолтов ни мягких технических, ни громким с отказами платить по внешними или внутренним долгам, аналитики не ожидают. Считают: все, кто хотел избежать платежей за годы кризисов, уже дефолт объявили или пошли в суды. Оставшиеся на рынке гасили что могли, а львиную часть долгов старались реструктуризировать. С 2012 коэффициент пролонгации колебался в районе 100% и даже, периодически, превышал данный показатель, когда долги не только переносили, но и брали новые.

В 2015-ом ситуация с пролонгацией повторилась. И вопрос только в том, на какие сроки выплаты по долгам продлевались.

"Проблемы корпоративного и банковского секторов во многом, из-за сроков погашений. Долги когда-то брались, а затем продлевались на короткие сроки, в среднем, год (ставка была выгоднее). Сколько предстоит вернуть в 2016-ом сказать сложно. По нашим расчетам потребность в финансировании минимум $5 млрд. Но сумма может оказаться и больше. Кредиторы настроены забирать свыше 5% от объема долгов частного сектора. Те, кто не успел реструктуризировать столкнутся с трудностями. Они работают с украинской валютой, а отдавать долги предстоит в валюте по нынешнему курсу. Так что неожиданные дефолты возможны", — пессимистичен исполнительный директор фонда Блейзера.

Не так категоричен Виталий Шапран, который констатирует стремительное изменение ситуации с частными внешними долгами: "Частный валовый долг снижается. Банки, чьи кредиты занимали треть всего объема долга, уходят от долговой зависимости. Идет конвертация кредитов из материнских структур в капитал. По предприятиям есть подобные тенденции. Но если такой конвертации нет, то у них все же идут отсрочки долгов. Все крупные структуры Пинчука, Ахметова, Живаго, прошли реструктуризацию. Я не слышал, чтобы кто-то из них платил по долгам. И условия продления неплохие — до 5 лет. За 1-2 года в стране, где идет война, никто ничего не решит. Наверное, инвесторы учитывали это. И если замаячивший тренд по росту цен на металлы не оборвется, эмитентам горнодобывающего и металлургического сектора, нечего опасаться".

Если же дефолтов кому-то избежать не удастся, невезучих ждут международные суды, притязания на их активы внутри Украины и при наличии за рубежом, а весь сектор и страну — репутационные риски и падение и без того низкого инвестрейтинга.

Менее угрожающая ситуация с внутренними долгами в нацвалюте. Кто размещал бумаги в гривне — выиграли. После колоссального падения курса нацвалюты (не только в 2015-ом, но и с учетом падения с 2009 года) финансовое бремя для таких заемщиков, облегчилось благодаря инфляции последних лет.

"Инфляция помогла, которая за два года находится на уровне 70%", — напоминает Олег Устенко. "Если идет годовая инфляция в 43%, а у вас купон по облигациям 25%, то компании выиграли. Другое дело, что не все компании могут похвастаться ростом выручки. Начали поступать данные реального сектора, и есть компании с падением выручки в 70%. Таким будет сложно при наличии текущих выплат по долгам", — добавляет Виталий Шапран.

10% — все же могут пострадать.

В зоне технического дефолтного риска в 2016-ом будет все же оставаться до 10% корпоративного и банковского бизнеса. Но если компании промышленного сектора зависят от цен в мире (ситуация с оценкой изменится в случае закрепления долгосрочного тренда на увеличение цен на сырьевых рынках), то дефолты финансового сектора будут зависеть от регулятора.

Как отмечают эксперты, в украинском законодательстве отсутствует определение понятия "дефолт". И это затрудняет точную оценку дефолтов в Украине.

"Наиболее точно количество фактов "дефолта" поддается описанию в банковской сфере, если случаем дефолта банка считать признание НБУ его неплатежеспособным", — отметил UBR.ua старший финансовый аналитик НРА "Рюрик" Станислава Ярош.

В 2014−2015 гг. дефолт более чем 60 украинских банков произошел по многим причинам, среди которых непрозрачная структура собственников (ПАО КБ "ТК Кредит"). Сегодня еще, как минимум, 25 банков, ведущих работу по легализации собственности, теоретически попадают в зону риска. Нависает над финучреждениями и необходимость увеличить капитал.

"НБУ требует до 16 июня всем банкам довести объем уставного капитала к минимуму 120 млн. грн., а до 11 января 2017 г. — до 300 млн. грн. Это коснется практически всех банков IV и значительная часть банков ІІІ группы. Не все из них имеют источники ресурсов для докапитализации, а акционеры некоторых учреждений, возможно, просто не захотят ее проводить. Так что в середине 2016 года и в начале 2017-го нас может ждать волна дефолтов небольших банков", — добавил Станислава Ярош.

Аналогичная ситуация со страховщиками. Если их передадут под контроль НБУ, и регулятор будет чистить рынок своими методами, то уйти с рынка могут десятки и даже сотня компаний. "Число дефолтов в страховом секторе зависит от политических мотивов. Если будут чистить рынок — то число дефолтов под давлением административного фактора может быть выше. Если будет работать и дальше Нацкомфинуслуг неспешно, но точно, то 10-15 лишат лицензий. И на этом все", — спрогнозировал Виталий Шапран.

Государство, помоги!

Уменьшить риски влияния внешних факторов на бизнес, должно государство. Западные страны используют для такой поддержки фискальный и монетарный канал помощи. В Украине оба канала закрыты.

Монетарными инструментами, например, снижением учетной ставки и вливанием денег в экономику невозможно пользоваться без угрозы девальвации. Абюджетные методы стимулирования через госзаказ, невозможны из-за отсутствия денег. Единственный канал запуска экономики — структурные радикальные реформы.

"Нужна дерегуляция, переход к избирательной судебной системе, надо отдать таможню иностранцам в управление для уменьшения коррупции. Это вернет инвесторов. Им надо полгода чтобы присмотреться. Самые активные могут прийти и через три месяца. Вот почему МВФ и другие иностранцы так строги. Не будет реформ — не получите деньги", — резюмирует Олег Устенко.

Если ничего не будет сделано 2016-ый снова станет годом проседания, что вернет и обострит отсроченную проблему дефолтов в 2017-ом.