Александр Савченко, заместитель председателя НБУ: "Могу точно сказать, что с середины следующего года начнется укрепление гривни"

Алексей Комаха, "Бизнес"

  Падение украинского экспорта привело к жесткому дефициту валюты в стране. В условиях колоссального отрицательного сальдо торгового баланса курс доллара на межбанке две недели назад достиг своего исторического максимума в 7,2 грн./USD. Если бы курс продержался на этой отметке всего пару месяцев, то большинство украинских банков, подсевших на валютное кредитование, были бы признаны банкротами. Заемщики просто не смогли бы выполнять свои обязательства перед кредиторами в валюте. Тем более в условиях экономического кризиса, когда доходы населения и корпораций резко падают. Тем не менее уже в начале следующего года валютный рынок может охватить новая волна девальвации национальной валюты. Именно первое полугодие 2009 г. станет самым страшным испытанием для отечественной финансовой системы. О том, что будет происходить с курсом гривни и как Нацбанк намерен бороться с валютным кризисом, в эксклюзивном интервью БИЗНЕСу рассказал заместитель председателя НБУ Александр Савченко, курирующий валютную политику.
    — Одно из требований МВФ при выделении кредита на $16,5 млрд — это переход к свободному курсообразованию. Тем не менее Президент Украины Виктор Ющенко недавно потребовал стабилизировать курс национальной валюты. Кого будет слушать Нацбанк?
    — МВФ никаких требований к Украине не выдвигал. Программа, принятая фондом, была разработана украинской стороной — Кабмином и Нацбанком. Когда наша делегация была в Вашингтоне (Александр Савченко в октябре возглавлял украинскую делегацию по переговорам с МВФ о выделении кредита stand by. — Ред.), у нас на руках уже были директивы НБУ и Кабмина, которые отражали нашу позицию по основным условиям получения этого займа. Все обязательства, которые взяла на себя Украина в рамках подписанных документов, Нацбанк отстаивал и раньше. Например, бездефицитный бюджет. Мы всегда выступали за сокращение в бюджете социальной и увеличении инвестиционной составляющей, за введение регулируемого плавающего курса валют, сокращение импорта товаров, ограничение инфляции и т.д. Поэтому это наша программа (правительства, НБУ), которую принял МВФ и на основании которой мы получили кредитную линию. Что касается курса, он у нас и так уже давно не фиксированный. В то же время мы не являемся сторонниками слишком сильных колебаний курса, так как это очень опасно и вредит производителям и населению. Курсовые колебания, очевидно, не должны превышать 5% в месяц. Поэтому задача Нацбанка — при соблюдении глобального тренда изменения курса сглаживать пиковые отклонения. Но ни в коем случае не бороться против фундаментального тренда рынка. Рынок нельзя победить. В итоге можно просто потерять все валютные резервы и обанкротить страну.
    — Как все-таки быть с позицией главы государства?
    — Президент, как опытный банкир, понимает, что стабильный курс — не значит фиксированный. Он должен плавать, а Нацбанк, как я уже сказал, обязан предотвращать слишком сильные колебания. Например, когда НАК “Нафтогаз України” покупает валюту или кто-то продает доллары в объемах, превышающих среднедневной оборот рынка в несколько раз. Мы должны выйти на рынок и не допустить обвала курса, причем как в одну, так и в другую сторону. В то же время, если нам для улучшения ситуации с торговым балансом необходимо идти на девальвацию гривни, то мы не имеем права жестко удерживать курс, стимулировать импорт, убивать экспорт и ждать углубления кризиса экономики. Президент имел в виду, что курсовые колебания необходимо сглаживать и давать участникам рынка возможность понимать динамику курса и строить свои бизнес-планы. Кстати, и наша совместная программа с МВФ дает нам право на проведение валютных интервенций при условии, что они не “ломают” глобальную тенденцию на рынке.
    — Почему тогда Нацбанк отказался от практики утверждения на год валютного коридора, который как раз и позволял участникам рынка понимать “глобальную” тенденцию?
    — Это устаревший инструмент, который уже сыграл свою роль. Подобная практика уже нигде не используется. Тем более что валютный коридор постоянно нарушался, и в итоге сама идея коридора была дискредитирована.
    — В крайнем случае, курсовой коридор мог бы быть расширен. По крайней мере, это позволило бы хоть как-то планировать бизнес…
    — Если заявленный разброс курса будет слишком большим, то это, наоборот, посеет панику. Если мы опубликуем прогнозные параметры курса (например, ±20%), то это не пойдет на пользу, особенно в условиях перманентного кризиса на мировых финансовых рынках. Участники рынка должны понять новую логику Национального банка. Если глобальные тренды приведут к постепенному росту курса доллара, то мы этого не сможем избежать только за счет интервенций. Наши золотовалютные резервы, к сожалению, ограничены.
    — Владимир Стельмах недавно заявил, что официальный курс в этом году будет не менее 6 грн./USD. Можете озвучить верхнюю планку?
    — Эту цитату главы Нацбанка вырвали из контекста. Он имел в виду, что колебания курса могут доходить до 6 грн./USD, но есть и другие тенденции. Владимир Семенович всегда выступал и выступает за твердую гривню. До конца этого года для всех специалистов понятно, что курс будет колебаться в рамках 5,5-6,0 грн./USD с тенденцией к стабилизации. Курс будет зависеть от состояния торгового баланса, жесткости монетарной политики НБУ и от ситуации с внешними платежами по долговым обязательствам. Кстати, уже сейчас можно прогнозировать улучшение ситуации с торговым балансом. Я думаю, что за октябрь сальдо торгового баланса приблизится к нулю, а за ноябрь уже будет положительным (по данным Госкомстата, в январе — сентябре 2008 г. отрицательное сальдо внешней торговли товарами и услугами составило $10,3 млрд. — Ред.). Даже несмотря на тяжелую ситуацию с экспортерами. Ноябрь и декабрь позволят нам ослабить проблему отрицательного счета текущих операций. Допускаю, что за этот год он сократится с 8% до 5-6% ВВП.
    — То есть вы считаете, что импорт резко сократится уже в этом году?
    — Импорт сократится глобально (МВФ прогнозирует сокращение импорта в 2009 г. почти на 20%. — Ред.). Все, а не только ГТСУ и Минфин, должны готовиться к очень существенным сокращениям своих доходов. Это касается не только металлургов, сельского хозяйства, химиков, строителей, но и населения… Главное, чтобы такое сокращение продолжалось не больше года.
    — А каков ваш прогноз курса доллара к гривне на следующий год?
    — В каком направлении будет двигаться рынок с января по май, очень трудно предсказать. Но я могу точно сказать, что с середины следующего года начнется укрепление гривни (интересно, с какого значения. — Ред.). И не только потому что у нас в стране ситуация будет улучшаться. Большую роль сыграют и внешние факторы. На данный момент доллар растет по отношению ко всем валютам мира (кроме иены), в том числе и по отношению к гривне. Причина в том, что во всем мире наблюдается дефицит долларов, который сказывается и на нашей экономике. Но в следующем году мы увидим обратный тренд — доллары начнут возвращаться в мировую экономику, и возникнет переизбыток американской валюты. Это связано с тем, что доходность долларовых активов в США сейчас практически нулевая. Поэтому американские инвесторы будут выходить на другие, более доходные рынки капитала.
    — В первом квартале 2009 г. курс доллара может взлететь до 7-10 грн./USD?
    — Возможность роста курса до 8-10 грн./USD я исключаю. Курс 7 грн./USD может быть только в экстраординарной ситуации, что также маловероятно. В следующем году правительству будет несложно сократить импорт и избавиться от отрицательного сальдо торгового баланса. Курс помогает, да и ограничение по потребительскому кредитованию влияет на это. У нас еще остаются внешние долги на $100 млрд, но они расписаны на 10 лет. В самой критической ситуации, когда от нас потребуют рассчитаться по внешним долгам раньше срока, в следующем году придется заплатить $30-40 млрд. Это также возможно с учетом кредита МВФ при нулевом сальдо торгового баланса, так как валюта в страну будет поступать в тех же масштабах от прямых иностранных инвестиций ($6-7 млрд). С этим соглашаются и в МВФ. Безусловно, банки с иностранным капиталом продолжат наращивать капитал (на $1-2 млрд) и увеличивать кредитные портфели (это еще $3-4 млрд). Поэтому наши проблемы еще не так велики по сравнению с другими странами Восточной Европы. У нас внешний долг немногим более 50% ВВП, тогда как у наших западных соседей этот показатель достигает 100% и более. К тому же в Украине очень перспективный внутренний рынок. И сегодня фундаментальная задача правительства — создать внутри страны спрос на продукцию наших крупнейших экспортеров. Переместить внешний спрос в Украину.
    — Как этого добиться?
    — За счет реализации национальных инвестиционных проектов. Конечно, широкомасштабные программы нельзя будет профинансировать исключительно за счет бюджета. В других странах подобные задачи решались и решаются с помощью специализированных банков реконструкции и развития. Экономический кризис продлится еще примерно полтора года. И если мы не поддержим национального производителя, то за это время потеряем целые отрасли. В их числе металлургия, химия и даже сельское хозяйство. После кризиса место нашей страны на мировых рынках займут другие страны. В первую очередь — Китай. Поэтому создание Банка развития Украины для финансирования долгосрочных проектов (5-15 лет) жизненно важно. Требовать от коммерческих банков сейчас создавать спрос на продукцию наших экспортеров — значит заниматься самообманом и прожектерством.

“Наши банки должны понять, что времена сверхприбылей на валютном рынке закончились”
О ревальвации
    — Зачем понадобилось проводить майскую ревальвацию гривни, если уже тогда было очевидно, что национальную валюту надо постепенно девальвировать?
    — Курс гривни определяет не Нацбанк, а спрос и предложение на валютном рынке. Хотя регулятор может влиять на рыночную ситуацию — незначительно опускать или поднимать курс гривни. Но это не может продолжаться слишком долго. На тот момент (в мае текущего года. — Ред.) краткосрочные рыночные факторы действовали на укрепление гривни. Ситуация была достаточно необычная. Действительно, анализ фундаментальных факторов свидетельствовал о том, что в среднесрочной и особенно в долгосрочной перспективе необходимо незначительно девальвировать национальную валюту — до 5,1-5,2 грн./USD. На это указывал, в первую очередь, угрожающий рост дефицита текущего счета. Кроме того, мы наблюдали существенный рост внешних заимствований корпоративного сектора, в том числе и банков. При этом было подозрение, что заимствования многих банков и эмитентов еврооблигаций, несмотря на декларации, не являются долгосрочными. При более детальном изучении договоров о привлечении внешних займов обнаруживалось очень много оговорок, которые способны вызвать cross default по таким займам. Так называемые долгосрочные договоры предусматривали (да и сейчас предусматривают) обязательство заемщика досрочно рассчитаться перед кредитором при наступлении тех или иных событий. Например, в случае снижения кредитного рейтинга страны, ухудшения кредитного рейтинга заемщика, нестабильности политической ситуации и т д. Как правило, чем выше сумма долга, тем больше подобных оговорок кредиторы пытаются включить в договор.
    — И все же, как это повлияло на решение о ревальвации курса гривни?
    — Как вы помните, на тот момент официальный курс был установлен на уровне 5,05 грн./USD, а фактический курс составлял 4,70-4,80 грн./USD. В правлении Нацбанка, как в коллегиальном органе, по этому поводу тогда была дискуссия. Одни члены правления предлагали установить официальный курс на уровне 4,95 грн./USD, другие предлагали более радикальный шаг — укрепить гривню до отметки 4,50 грн./USD. Однако, учитывая долгосрочный тренд на незначительную девальвацию, большинство членов правления приняли решение установить официальный курс 4,85 грн./USD.
    — Правда, что фактическое укрепление гривни на межбанке было проведено с целью спасти от дефолта сразу несколько крупнейших банков? Так как этим финучреждениям необходимо было погашать внешние займы, а на покупку валюты в полном объеме попросту не хватало денег…
    — Это фантастика. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. В то время Нацбанк на рынок не выходил и не продавал доллары, так как на межбанке был избыток валюты. Кроме того, официальный курс не влияет на фактический курс, по которому и проходит покупка-продажа валюты.
    — Почему тогда банкиры бегали на Институтскую, 9 с просьбой укрепить гривню?
    — Банкиры и предприниматели просили, чтобы разрыв между официальным и рыночным курсами был сведен к минимуму. Это было связано с особенностями бухгалтерского и налогового учета. Возникали довольно существенные курсовые разницы, с которых приходилось платить налоги. Кстати, я считаю, что правительство обязано “слить” эти два вида учета в один.
    — Тем не менее еще в апреле банки добились от регулятора возможности получать стабилизационные кредиты под залог акций собственников банка, что свидетельствовало о начале финансовых проблем…
    — Мы не скрываем, что у отдельных банков есть дефицит ликвидных залогов в виде государственных и муниципальных ЦБ, относительно которых не требуется собирать тонны справок и документации. И это стало причиной того, что НБУ для оперативной выдачи рефинансирования банкам начал в качестве залога принимать и акции.
    — Может, это было связано с кризисом доверия к этим банкам? По сути, они не могли привлечь средства на открытом рынке…
    — Причины несколько иные. Так как в конце прошлого и начале этого года усилилась инфляция, Нацбанк был вынужден ужесточить свою монетарную политику. В апреле мы увеличили нормы резервирования под кредиты и депозиты, полученные банками от иностранных банков, что привело к сокращению внешних заимствований. Мы ограничили возможность банков брать в долг на внешних рынках под очень большие ставки, за что нас тогда критиковали. Но если бы не эти ограничения, то наши финучреждения набрали бы кредитов еще больше, как в Казахстане, а может, и еще больше. В то же время политика дорогой гривни привела к тому, что спрос на национальную валюту усилился. А повышенный спрос привел к ревальвации. Вы помните, что у банков еще в начале года на корсчетах была огромная сумма денег, межбанковские ставки были на уровне 0,5% годовых? Это развращало участников рынка и подталкивало их к необдуманному кредитованию, а также увеличению разрывов (гэпов) между депозитами и кредитами. Учитывая мизерность ставок на межбанковском рынке, финучреждения активизировали потребительское кредитование, где доходность операций гораздо выше. Это также было одной из причин ужесточения монетарной политики. К счастью, наши действия затормозили кредитную активность банков еще до начала финансового кризиса в Украине. Прежде всего, снизились темпы кредитования на покупку автомобилей и бытовой техники. Еще в апреле наши расчеты показывали, что население не сможет в полном объеме рассчитаться по кредитам, если будет занимать деньги с такой скоростью. Удельный вес невозвратов по потребительским кредитам, как правило, в несколько раз выше, чем в корпоративном секторе. Политика дорогих денег вызвала резкий рост ставок на межбанке (до 20-25% годовых). Таким образом, банки, не имея альтернативных источников фондирования, вынуждены были обращаться за кредитами в Нацбанк.
    — В итоге все же не рынок, а Нацбанк, проводя политику дорогой гривни, спровоцировал майскую ревальвацию…
    — Повторяю еще раз: Нацбанк мог препятствовать ревальвации рыночного курса, продолжая выкупать на межбанке валюту по курсу 5,05 грн./USD, или пойти на умеренную ревальвацию, покупая доллары по 4,95 грн./USD. Но тогда банки продолжали бы высокими темпами кредитовать импортеров. Кроме того, такая политика отрицательно сказалась бы и на показателях инфляции, она была бы не 18% (с начала года), а 20-21%! Есть такие ситуации, когда центробанк не может проводить идеальную монетарную и курсовую политику. Выруливаешь одну ситуацию — получаешь проблемы в другом месте.
О валютном рынке
    — Недавно Нацбанк ограничил курс продажи наличной валюты банками на уровне официального курса плюс 1,5%. В итоге купить валюту на наличном рынке сегодня практически невозможно. Тем не менее, по оценкам самого НБУ, в кассах банков находится около $1 млрд наличной валюты. Какой выход из этой патовой ситуации?
    — Если банки не хотят продавать валюту через отделения и обменники, то мы их заставим, конечно, экономическими методами. Наши банки должны понять, что времена сверхприбылей на валютном рынке закончились. Они должны зарабатывать не за счет высокой маржи, а за счет оборотов. Поэтому политика постепенного сокращения количества обменников до оптимума — правильная. Если через одну кассу или обменный пункт будет совершаться не 5-10, а 100 операций в день, то банкам будет выгодно работать и при марже в 0,3% (кстати, это нормальная маржа при стабильных условиях). Банки должны сосредоточиться не на спекуляциях, а на поддержании ликвидности и сохранении статус-кво.
    — Банки уже нашли способ обойти ограничения НБУ по марже и берут с клиентов комиссионные за валютообменные операции…
    — Мы проанализируем эту ситуацию и, если увидим, что отклонения в 1,5% от официального курса недостаточно, сделаем 2%. Конечно, обменные операции должны приносить банкам прибыль, но наживаться в условиях кризиса на валюте неэтично. Банкам нужно мыслить стратегически — выживешь ты без потерь или нет. А если банк прячет и не продает валюту, а потом приходит в НБУ и просит дать стабилизационный кредит, продать валюту по официальному курсу, то мы будем это учитывать.
    — Новые правила торгов на межбанковском валютном рынке оказались неработоспособными. В некоторых банках 30-40% заявок не могли быть удовлетворены по причине нестыковок заявленных клиентами курсов на продажу и покупку. Собираетесь ли в этой связи опять менять правила игры?
    — Будем дорабатывать действующий порядок. Скорее всего, разрешим мелкие заявки (до $10-20 тыс.) удовлетворять внутри банка по официальному курсу, без выхода на открытый рынок. Банки будут зарабатывать только на комиссионных. Раньше была распространена практика, когда банк брал у клиента заявку по продаже доллара, скажем, по курсу 5,10 грн./USD, а продавал по курсу 5,50 грн./USD и брал еще комиссионные. При этом клиент даже не догадывался, по какой цене была продана его валюта. Теперь таких спекуляций больше не будет.
    — Недавно Президент заявил, что мораторий на досрочное изъятие депозитов вскоре будет отменен. Это произойдет до Нового года или после?
    — Я думаю, что уже через несколько месяцев в этом моратории отпадет необходимость.

Беседовал Алексей Комаха
http://www.business.ua/i825/a24701